Бой в чесменской бухте. Чесменский бой. Чесменское сражение. Видеофильм

XVIII век стал веком постоянных столкновений между Российской и Османской империей. Интересы Петербурга и Стамбула пересекались на Балканах, в Закавказье, в Крыму и даже Польше. Для поддержки национально-освободительного движения в Греции и дестабилизации ситуации внутри Османской империи была организована Морейская экспедиция, общее руководство которой осуществлял граф Алексей Орлов.

Впервые мысль послать эскадру с Балтики к берегам Эгейского моря, поднять и поддержать восстание проживавших там православных народов против турок высказал Григорий Орлов в начале ноября 1768 г., еще до подписания манифеста об объявлении войны. Вполне вероятно, что Григорий просто озвучил идеи своего брата и донес их до Екатерины. Алексей писал Григорию о задачах подобной экспедиции и всей войны: «Если уж ехать, то ехать до Константинополя и освободить всех православных и благочестивых от ига тяжкого. И скажу так, как в грамоте государь сказал: а их неверных магометан согнать в степи песчаные на прежние их жилища. А тут опять заведется благочестие, и скажем слава Богу нашему и всемогущему».

МАНИФЕСТ ЕКАТЕРИНЫ II

19 января 1769 г. был обнародован «Манифест к славянским народам Балканского полуострова»: «Порта Оттоманская по обыкновенной злобе ко Православной Церкви нашей, видя старания, употребляемыя за веру и закон наш, который мы тщилися в Польше привести в утвержденныя трактатами древния его преимущества, кои по временам насильно у него похищены были, дыша мщением, презрев все права народныя и самую истину, за то только одно, по свойственному ей вероломству, разруша заключенный с нашею империей) вечный мир, начала несправедливейшую, ибо безо всякой законной причины, противу нас войну, и тем убедила и нас ныне употребить дарованное нам от Бога оружие…

Мы по ревности ко православному нашему христианскому закону и по сожалению к страждущим в Турецком порабощении единоверным нам народам, обитающим в помянутых выше сего областях, увещеваем всех их вообще и каждый особенно, полезными для них обстоятельствами настоящей войны воспользоваться ко свержению ига и ко приведению себя по прежнему в независимость, ополчась где и когда будет удобно, против общего всего христианства врага, и стараясь возможный вред ему причинять».

ТРУДНЫЙ ПУТЬ

6 августа 1769 года эскадра Спиридова вышла в море. И началось. 20 августа открылась течь на самом мощном корабле «Святослав» - он с трудом вернулся в Ревель. Примерно тогда же корабль «Св. Евстафий Плакида» потерял фок-мачту. По прибытии в Копенгаген 10 сентября, на кораблях имелось более 300 человек заболевших. 54 человека скончалось. Взамен было нанято 800 датских моряков. Там же, в Копенгагене, Спиридов собственным решением присоединил к эскадре 66-пушечный корабль «Ростислав», шедший из Архангельска на Балтику. В Копенгагене стояли 10 дней. Шесть дней спустя во время ночного плавания в проливе Каттегат налетел на риф пинк «Лапомник». Прочие корабли эскадры с трудом избежали его участи благодаря пушечному сигналу - однако спасти пинк, сняв его с рифа, не смогли. 6 октября эскадра встала на рейде английского порта Гулль. Здесь пришлось оставить для ремонта корабль «Три Святителя», пинк «Венера» и бомбардирский корабль «Гром». Количество больных тогда превысило 700 человек. Подгоняемый из Петербурга, Спиридов двинулся дальше - однако вывести 21 октября из Гулля он смог лишь два корабля - «Евстафий» и «Северный Орел», - причем на последнем две недели спустя открылась сильная течь, и он вернулся в Портсмут. Итого, 17 ноября 1769 года к Гибралтару изо всей русской эскадры подошел один «Евстафий».

В общем, к Рождеству в порту Магон на Балеарских островах удалось собрать семь вымпелов: четыре корабля, фрегат и два пинка. Еще один корабль, «Ростислав», в конце января потерял во время шторма две мачты и смог присоединиться к эскадре уже в марте.

И уже в последний день февраля 1770 года то, что осталось от русской эскадры, прибыло к берегам Греции - туда, где предполагалось начать боевые действия. Забавно, что турецкий флот упустил шанс уничтожить русские корабли поодиночке - им просто в голову не пришло, что русские могут появиться с этой стороны.

Первые операции русского флота были десантными, причем основной массой десантников были греческие повстанцы… Среди Пелопонесских операций значится захват сильной крепости Наварин - в бухте которой через 57 лет, в 1827 году соединенный англо-франко-русский флот сожжет в очередной раз флот турецко-египетский. Тогда же, в 1770-м, при Наварине отличился брат деда А.С. Пушкина - бригадир артиллерии И. А. Ганнибал, старший сын «арапа Петра Великого».

Одновременно к эскадре Орлова-Спиридова прибыло подкрепление: в начале мая к берегам Пелопоннеса подошла т.н. 2-я Архипелагская эскадра в составе четырех кораблей и двух фрегатов под командованием отчаянного контр-адмирала Д. Эльфинстона. Это подкрепление проделало путь, во всей своей специфике аналогичный пути своих предшественников - дорогой был потерян вышедший из Кронштадта корабль «Тверь», а также подобранный в Портсмуте корабль «Северный Орел», отставший еще от эскадры Спиридова. Там же, в Англии, был взамен приобретен фрегат местной постройки и нанято некоторое количество моряков.

СИЛЫ СТОРОН

В состав русской эскадры входило 9 линейных кораблей различной вооруженности, бомбардирский корабль, 3 фрегата и несколько малых судов, игравший вспомогательные роли. Общее число экипажей составляло около 6500 человек. Фактическим руководителем операции стал адмирал Григорий Спиридов.

Турецкий флот капудан-пашей Ибрагима Хусаеддина, Хасан-паши и Кафер-бея был куда более внушительным: 16 линейных кораблей, 6 фрегатов, 19 галер и шебек и 32 вспомогательных судна с 15 000 человек на борту. Однако турецкие матросы существенно уступали русским морякам в выучке.

БЫЛЪ

Первоначально бой начался в Хиосском заливе, но турки после первых столкновений приняли решение отступить в Чесменскую бухту, где против русских кораблей могла быть использована береговая артиллерия.

Русские флотоводцы намеревались вступить в ближний бой с возможными абордажными схватками. Было понятно, что долгой пушечной дуэли на больших дистанциях им не выдержать - настолько велико было преимущество неприятеля.

Турки напротив, были расположены встретить балтийскую эскадру правильным орудийным боем и, в случае неудачи, отойти в Чесменскую бухту под прикрытие многочисленной береговой артиллерии.

Первые аккорды были сыграны в Хиосском проливе 5 июля 1770 г. Русские корабли атаковали южную оконечность вражеского строя. Начало столкновения было неудачным для русских моряков из-за того, что головные корабли не смогли синхронно выполнить маневр сближения, разрушив боевой порядок. Однако адмирал Спиридов смело бросил свой флагман «Св. Ефстафий» против «Реал Мустафы» - турецкого флагмана. Пока «Ефстафий» прорывался на «пистолетную дистанцию» на нем начался пожар от многочисленных попаданий. Но остановить движение корабля было невозможно. Два корабля сцепились бортами, и начался абордаж. Огонь перекинулся на «Реал Мустафу» и через некоторое время оба корабля взорвались. Деморализованные турки отошли в Чесменскую бухту. Подобную тактику применит адмирал Г. Нельсон в 1805 году входе Трафальгарской битвы, хотя её изобретателем нужно считать адмирала Спиридова.

5 июля балтийская эскадра обстреливала бухту. При этом, были подготовлены 4 брандера (специальные суда, которые использовались для диверсий) из малых судов. Вечером 6 июля бомбардирский корабль гром встал на рейде бухты и завязал перестрелку с турками. Его поддержали линейные корабли «Европа» и «Ростислав». Стрельба должна была иметь психологический характер и отвлечь турок внимание турок от брандеров. Первые три брандера не смогли выполнить поставленной задачи - один из них сел на мель и затонул из-за этого, со второго брандера дезертировала команда, третий брандер под командованием кн. Гагарина был подожжён слишком рано и не смог нанести урона турецкому флоту. Однако брандер под командованием лейтенанта Ильина успешно достиг расположения турецкого флота и поджёг линейный корабль. Взрыв порохового погреба на корабле произвёл гигантские разрушения: горящие обломки летели в другие корабли, разнося огонь. В завершении боя русские были вынуждены прекратить стрельбу и заниматься спасением выживших турок. К 8 утра 7 июля все было кончено.

Османская империя разом лишилась большей части флота. Погибло 15 линейных кораблей, 6 фрегатов, 1 линейный корабль и 5 галер были захвачены. Эта блестящая победа стала настоящей школой русского морского боя, мощь которого еще предстояло узнать. В память об этой битве для русских моряков была отчеканена памятная медаль, на которой изображалась одна из сцен гибели турецкого флота. Кроме места и даты битвы на медали было всего одно слово - «Былъ», имелось в виду «был турецкий флот, а нет теперь».

ТУРЕЦКИЙ ИСТОРИОГРАФ

После сего Флот Оттоманский вошел в порт Чесменский, куда при были также корабли неприятельские и снова сражение началось. От ударов пушек поверхность моря запылала. Корабли неприятельские, в продолжении всего морского сражения, находились под парусами, дабы оградить себя от опасности и погибели в семь порте. Вступление Капитана-Паши в порт Чесменский, судя по очевидности дела, предпринято было по власти судьбы.

Между тем, как Капитан-Паша употреблял все усилия, чтобы отразить неприятелей, сии последние отправили несколько брандеров, наполненных нефтью и другими горючими веществами, против нашего Флота. Некоторые из наших кораблей им удалось зажечь; а другие, поспешая к ним на помощь и соединяясь с ними, также объяты были пламенем и сгорели. Это случилось вовремя ночи 14-го числа, месяца Реби-ели-еввель в 1184 году от Геджиры.

Войска, находившиеся на других кораблях, рассеялись без сражения по берегам Смирны и другим местам. Капитань-Паша и Джезайрлю-Хасан Бей были ранены. Али, правитель корабля и другие офицеры, желая спасти себя вплавь, погибли в волнах моря.

ДОКЛАД СПИРИДОВА

Спиридов докладывал в Петербург в Адмиралтейств-коллегию ее Президенту графу Чернышову:

«Слава Богу и честь Всероссийскому флоту! С 25 на 26-е неприятельский флот атаковали, разбили, разломали, сожгли, на небо пустили, потопили и в пепел обратили, и оставили на том месте престрашное позорище, а сами стали быть во всем Архипелаге нашей Всемилостивейшей Государыни господствующи».

Г.А. Спиридов в проекте «100 великих полководцев»

ПИСЬМО ОРЛОВА

Чувства, вызванные Чесменской победой, А.Г. Орлов ярко выразил в письме брату:

«Государь, братец, здравствуй! Скажу тебе немного о нашем плавании: Морею принуждены были оставить, зажегши везде огонь; со флотом за неприятелем пошли, до него дошли, к нему подошли, схватились, сразились, разбили, победили, поломали, потопили и в пепел обратили».

А.Г. Орлов в проекте «100 великих полководцев»

,
Г. А. Спиридов ,
Д. Эльфинстон

капудан-паша Хусамеддин Ибрагим-паша,
Джезаирли Гази Хасан-паша ,
Кафер-бей Силы сторон

9 линейных кораблей
3 фрегата
1 бомбардирский корабль
17-19 малых судов
ок. 6500 человек

16 линейных кораблей
6 фрегатов
6 шебек
13 галер
32 малых судна
ок. 15 000 человек

Потери

Русско-турецкая война (1768-1774)

Две русских эскадры (под командованием адмирала Григория Спиридова и контр-адмирала Джона Эльфинстона (командовал замыкающим дивизионом из 3-х кораблей)), объединённые под общим командованием графа Алексея Орлова , обнаружили турецкий флот на рейде Чесменской бухты (западное побережье Турции).

Основные корабли	Пушки	Тип
Европа (a)	66	Линейный корабль
Св. Евстафий (б)	68	Лин. кор. ; взорвался
Три Святителя	66	Линейный корабль
Св. Януарий	66	Линейный корабль
Три Иерарха (в)	66	Линейный корабль
Ростислав	68	Линейный корабль
Не тронь меня	66	Линейный корабль
Святослав (г)	84	Линейный корабль
Саратов	66	Линейный корабль
Прочие корабли	Пушки	Тип
Гром	12	Бомбардирский корабль
Св. Николай	26/38?	Фрегат
Африка	32	Фрегат
Надежда	32	Фрегат
Св. Павел	8	Пинка
Почтальон	14	Посыльное судно
Граф Чернышев (д)	22	Воор. торговое судно
Граф Панин (д)	18	Воор. торговое судно
Граф Орлов (д)	18	Воор. торговое судно
? (кап. Дагдейл)		Брандер ; потоплен
? (кап. Мекензи)		Брандер ; использован
? (кап. Ильин)		Брандер ; использован
? (кап. Гагарин)		Брандер ; потоплен
Боевые корабли эскадры графа Орлова указаны розовым цветом, Спиридова - синим, Эльфинстона - жёлтым. (a) капитан Клокачёв; (б) флагманский корабль Спиридова, капитан Круз; (в) флагманский корабль Орлова, капитан С. Грейг; (г) флагманский корабль Эльфинстона; (д) Английские суда, нанятые для поддержки флота

Русский флот

Русский флот включал в себя 9 линейных кораблей , 3 фрегата , бомбардирский корабль «Гром», 17-19 вспомогательных судов и транспортов.

Турецкий флот

В 17:00 6 июля бомбардирский корабль Гром стал на якорь перед входом в Чесменскую бухту и начал обстрел турецких судов. В 0:30 к нему присоединился линейный корабль Европа , а к 1:00 - Ростислав , в кильватере которого пришли брандеры.

Европа , Ростислав и подошедший Не тронь меня образовали линию с севера на юг, вступив в бой c турецкими кораблями, Саратов стоял в резерве, а Гром и фрегат Африка атаковали батареи на западном берегу бухты. В 1:30 или немного раньше (в полночь, согласно Эльфинстону ), в результате огня Грома и/или Не тронь меня один из турецких линейных кораблей взорвался из-за перехода пламени с горящих парусов на корпус. Горящие обломки от этого взрыва забросали другие корабли в бухте.

После взрыва в 2:00 второго турецкого корабля российские корабли прекратили огонь, а в бухту вошли брандеры. Два из них под командованием капитанов Гагарина и Дагдейла (англ. Dugdale ) туркам удалось расстрелять (согласно Эльфинстону , расстрелян был только брандер капитана Дагдейла, а брандер капитана Гагарина отказался идти в бой), один под командованием Маккензи (англ. Mackenzie ) сцепился с уже горевшим кораблем, а один под командованием лейтенанта Д. Ильина сцепился с 84-пушечным линейным кораблём. Ильин поджёг брандер, а сам вместе с командой покинул его на шлюпке. Корабль взорвался и поджёг большинство оставшихся турецких кораблей. К 2:30 взорвались ещё 3 линейных корабля.

Около 4:00 российские корабли послали шлюпки с тем, чтобы спасти два ещё не горевших крупных судна, однако вывезти удалось только одно из них - 60-пушечный Родос . С 4:00 до 5:30 взорвалось ещё 6 линейных кораблей, а в 7-м часу - одновременно 4. К 8:00 бой в Чесменской бухте был завершён.

Последствия сражения

После Чесменского сражения русскому флоту удалось серьёзно нарушить коммуникации турок в Эгейском море и установить блокаду Дарданелл .

Всё это сыграло важную роль при заключении Кючук-Кайнарджийского мирного договора .

В память о Чесменской победе были отлиты золотые и серебряные медали. Медали были изготовлены по «указу её Императорского Величества Императрицы Екатерины Алексевны»: «Медаль эту жалуем мы всем находившимся на оном флоте во время сего Чесменского счастливого происшествия как морским, так и сухопутным нижним чинам и позволяем, чтобы они в память носили их на голубой ленте в петлице». Екатерина.

Есть мыс Чесма в Анадырском заливе, назван в 1876 году экспедицией на клипере «Всадник».

В июле 2012 года Президент РФ Владимир Путин подписал поправки в закон «О днях воинской славы и памятных датах России» , которые дополняют перечень дней воинской славы датой 7 июля - Днём победы русского флота над турецким флотом в Чесменском сражении.

Напишите отзыв о статье "Чесменское сражение"

Примечания

Литература

Ловягин Р. М. // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). - СПб. , 1890-1907.
Морской энциклопедический словарь. Т. 3. Спб.: Судостроение , с. 389-390.
Тарле Е. В. Чесменский бой и первая русская экспедиция в Архипелаг. 1769-1774 / Академия наук СССР . - М .: Изд-во АН СССР, 1945. - 110 с. - 15 000 экз. (обл.)
Тарле Е., акад. Чесма // Огонёк , № 6-7, 20 февраля 1945. С. 13-14.
Криницын Ф. С. Чесменское сражение. - М .: Воениздат , 1962. - 64 с. - (Героическое прошлое нашей Родины).
Лебедев А.А. Хиос и Чесма в свете данных шканечных журналов русских линейных кораблей // Гангут. 2014. № 81.

Ссылки

А. Я. Глотов. «Отечественные записки», Часть 3. № 5 и 6. 1820

Отрывок, характеризующий Чесменское сражение

– Обман, ребята! Веди к самому! – крикнул голос высокого малого. – Не пущай, ребята! Пущай отчет подаст! Держи! – закричали голоса, и народ бегом бросился за дрожками.
Толпа за полицеймейстером с шумным говором направилась на Лубянку.
– Что ж, господа да купцы повыехали, а мы за то и пропадаем? Что ж, мы собаки, что ль! – слышалось чаще в толпе.

Вечером 1 го сентября, после своего свидания с Кутузовым, граф Растопчин, огорченный и оскорбленный тем, что его не пригласили на военный совет, что Кутузов не обращал никакого внимания на его предложение принять участие в защите столицы, и удивленный новым открывшимся ему в лагере взглядом, при котором вопрос о спокойствии столицы и о патриотическом ее настроении оказывался не только второстепенным, но совершенно ненужным и ничтожным, – огорченный, оскорбленный и удивленный всем этим, граф Растопчин вернулся в Москву. Поужинав, граф, не раздеваясь, прилег на канапе и в первом часу был разбужен курьером, который привез ему письмо от Кутузова. В письме говорилось, что так как войска отступают на Рязанскую дорогу за Москву, то не угодно ли графу выслать полицейских чиновников, для проведения войск через город. Известие это не было новостью для Растопчина. Не только со вчерашнего свиданья с Кутузовым на Поклонной горе, но и с самого Бородинского сражения, когда все приезжавшие в Москву генералы в один голос говорили, что нельзя дать еще сражения, и когда с разрешения графа каждую ночь уже вывозили казенное имущество и жители до половины повыехали, – граф Растопчин знал, что Москва будет оставлена; но тем не менее известие это, сообщенное в форме простой записки с приказанием от Кутузова и полученное ночью, во время первого сна, удивило и раздражило графа.
Впоследствии, объясняя свою деятельность за это время, граф Растопчин в своих записках несколько раз писал, что у него тогда было две важные цели: De maintenir la tranquillite a Moscou et d"en faire partir les habitants. [Сохранить спокойствие в Москве и выпроводить из нее жителей.] Если допустить эту двоякую цель, всякое действие Растопчина оказывается безукоризненным. Для чего не вывезена московская святыня, оружие, патроны, порох, запасы хлеба, для чего тысячи жителей обмануты тем, что Москву не сдадут, и разорены? – Для того, чтобы соблюсти спокойствие в столице, отвечает объяснение графа Растопчина. Для чего вывозились кипы ненужных бумаг из присутственных мест и шар Леппиха и другие предметы? – Для того, чтобы оставить город пустым, отвечает объяснение графа Растопчина. Стоит только допустить, что что нибудь угрожало народному спокойствию, и всякое действие становится оправданным.
Все ужасы террора основывались только на заботе о народном спокойствии.
На чем же основывался страх графа Растопчина о народном спокойствии в Москве в 1812 году? Какая причина была предполагать в городе склонность к возмущению? Жители уезжали, войска, отступая, наполняли Москву. Почему должен был вследствие этого бунтовать народ?
Не только в Москве, но во всей России при вступлении неприятеля не произошло ничего похожего на возмущение. 1 го, 2 го сентября более десяти тысяч людей оставалось в Москве, и, кроме толпы, собравшейся на дворе главнокомандующего и привлеченной им самим, – ничего не было. Очевидно, что еще менее надо было ожидать волнения в народе, ежели бы после Бородинского сражения, когда оставление Москвы стало очевидно, или, по крайней мере, вероятно, – ежели бы тогда вместо того, чтобы волновать народ раздачей оружия и афишами, Растопчин принял меры к вывозу всей святыни, пороху, зарядов и денег и прямо объявил бы народу, что город оставляется.
Растопчин, пылкий, сангвинический человек, всегда вращавшийся в высших кругах администрации, хотя в с патриотическим чувством, не имел ни малейшего понятия о том народе, которым он думал управлять. С самого начала вступления неприятеля в Смоленск Растопчин в воображении своем составил для себя роль руководителя народного чувства – сердца России. Ему не только казалось (как это кажется каждому администратору), что он управлял внешними действиями жителей Москвы, но ему казалось, что он руководил их настроением посредством своих воззваний и афиш, писанных тем ёрническим языком, который в своей среде презирает народ и которого он не понимает, когда слышит его сверху. Красивая роль руководителя народного чувства так понравилась Растопчину, он так сжился с нею, что необходимость выйти из этой роли, необходимость оставления Москвы без всякого героического эффекта застала его врасплох, и он вдруг потерял из под ног почву, на которой стоял, в решительно не знал, что ему делать. Он хотя и знал, но не верил всею душою до последней минуты в оставление Москвы и ничего не делал с этой целью. Жители выезжали против его желания. Ежели вывозили присутственные места, то только по требованию чиновников, с которыми неохотно соглашался граф. Сам же он был занят только тою ролью, которую он для себя сделал. Как это часто бывает с людьми, одаренными пылким воображением, он знал уже давно, что Москву оставят, но знал только по рассуждению, но всей душой не верил в это, не перенесся воображением в это новое положение.
Вся деятельность его, старательная и энергическая (насколько она была полезна и отражалась на народ – это другой вопрос), вся деятельность его была направлена только на то, чтобы возбудить в жителях то чувство, которое он сам испытывал, – патриотическую ненависть к французам и уверенность в себе.
Но когда событие принимало свои настоящие, исторические размеры, когда оказалось недостаточным только словами выражать свою ненависть к французам, когда нельзя было даже сражением выразить эту ненависть, когда уверенность в себе оказалась бесполезною по отношению к одному вопросу Москвы, когда все население, как один человек, бросая свои имущества, потекло вон из Москвы, показывая этим отрицательным действием всю силу своего народного чувства, – тогда роль, выбранная Растопчиным, оказалась вдруг бессмысленной. Он почувствовал себя вдруг одиноким, слабым и смешным, без почвы под ногами.
Получив, пробужденный от сна, холодную и повелительную записку от Кутузова, Растопчин почувствовал себя тем более раздраженным, чем более он чувствовал себя виновным. В Москве оставалось все то, что именно было поручено ему, все то казенное, что ему должно было вывезти. Вывезти все не было возможности.
«Кто же виноват в этом, кто допустил до этого? – думал он. – Разумеется, не я. У меня все было готово, я держал Москву вот как! И вот до чего они довели дело! Мерзавцы, изменники!» – думал он, не определяя хорошенько того, кто были эти мерзавцы и изменники, но чувствуя необходимость ненавидеть этих кого то изменников, которые были виноваты в том фальшивом и смешном положении, в котором он находился.
Всю эту ночь граф Растопчин отдавал приказания, за которыми со всех сторон Москвы приезжали к нему. Приближенные никогда не видали графа столь мрачным и раздраженным.
«Ваше сиятельство, из вотчинного департамента пришли, от директора за приказаниями… Из консистории, из сената, из университета, из воспитательного дома, викарный прислал… спрашивает… О пожарной команде как прикажете? Из острога смотритель… из желтого дома смотритель…» – всю ночь, не переставая, докладывали графу.
На все эта вопросы граф давал короткие и сердитые ответы, показывавшие, что приказания его теперь не нужны, что все старательно подготовленное им дело теперь испорчено кем то и что этот кто то будет нести всю ответственность за все то, что произойдет теперь.
– Ну, скажи ты этому болвану, – отвечал он на запрос от вотчинного департамента, – чтоб он оставался караулить свои бумаги. Ну что ты спрашиваешь вздор о пожарной команде? Есть лошади – пускай едут во Владимир. Не французам оставлять.
– Ваше сиятельство, приехал надзиратель из сумасшедшего дома, как прикажете?
– Как прикажу? Пускай едут все, вот и всё… А сумасшедших выпустить в городе. Когда у нас сумасшедшие армиями командуют, так этим и бог велел.
На вопрос о колодниках, которые сидели в яме, граф сердито крикнул на смотрителя:
– Что ж, тебе два батальона конвоя дать, которого нет? Пустить их, и всё!
– Ваше сиятельство, есть политические: Мешков, Верещагин.
– Верещагин! Он еще не повешен? – крикнул Растопчин. – Привести его ко мне.

К девяти часам утра, когда войска уже двинулись через Москву, никто больше не приходил спрашивать распоряжений графа. Все, кто мог ехать, ехали сами собой; те, кто оставались, решали сами с собой, что им надо было делать.
Граф велел подавать лошадей, чтобы ехать в Сокольники, и, нахмуренный, желтый и молчаливый, сложив руки, сидел в своем кабинете.
Каждому администратору в спокойное, не бурное время кажется, что только его усилиями движется всо ему подведомственное народонаселение, и в этом сознании своей необходимости каждый администратор чувствует главную награду за свои труды и усилия. Понятно, что до тех пор, пока историческое море спокойно, правителю администратору, с своей утлой лодочкой упирающемуся шестом в корабль народа и самому двигающемуся, должно казаться, что его усилиями двигается корабль, в который он упирается. Но стоит подняться буре, взволноваться морю и двинуться самому кораблю, и тогда уж заблуждение невозможно. Корабль идет своим громадным, независимым ходом, шест не достает до двинувшегося корабля, и правитель вдруг из положения властителя, источника силы, переходит в ничтожного, бесполезного и слабого человека.
Растопчин чувствовал это, и это то раздражало его. Полицеймейстер, которого остановила толпа, вместе с адъютантом, который пришел доложить, что лошади готовы, вошли к графу. Оба были бледны, и полицеймейстер, передав об исполнении своего поручения, сообщил, что на дворе графа стояла огромная толпа народа, желавшая его видеть.
Растопчин, ни слова не отвечая, встал и быстрыми шагами направился в свою роскошную светлую гостиную, подошел к двери балкона, взялся за ручку, оставил ее и перешел к окну, из которого виднее была вся толпа. Высокий малый стоял в передних рядах и с строгим лицом, размахивая рукой, говорил что то. Окровавленный кузнец с мрачным видом стоял подле него. Сквозь закрытые окна слышен был гул голосов.
– Готов экипаж? – сказал Растопчин, отходя от окна.
– Готов, ваше сиятельство, – сказал адъютант.
Растопчин опять подошел к двери балкона.
– Да чего они хотят? – спросил он у полицеймейстера.
– Ваше сиятельство, они говорят, что собрались идти на французов по вашему приказанью, про измену что то кричали. Но буйная толпа, ваше сиятельство. Я насилу уехал. Ваше сиятельство, осмелюсь предложить…
– Извольте идти, я без вас знаю, что делать, – сердито крикнул Растопчин. Он стоял у двери балкона, глядя на толпу. «Вот что они сделали с Россией! Вот что они сделали со мной!» – думал Растопчин, чувствуя поднимающийся в своей душе неудержимый гнев против кого то того, кому можно было приписать причину всего случившегося. Как это часто бывает с горячими людьми, гнев уже владел им, но он искал еще для него предмета. «La voila la populace, la lie du peuple, – думал он, глядя на толпу, – la plebe qu"ils ont soulevee par leur sottise. Il leur faut une victime, [„Вот он, народец, эти подонки народонаселения, плебеи, которых они подняли своею глупостью! Им нужна жертва“.] – пришло ему в голову, глядя на размахивающего рукой высокого малого. И по тому самому это пришло ему в голову, что ему самому нужна была эта жертва, этот предмет для своего гнева.
– Готов экипаж? – в другой раз спросил он.
– Готов, ваше сиятельство. Что прикажете насчет Верещагина? Он ждет у крыльца, – отвечал адъютант.
– А! – вскрикнул Растопчин, как пораженный каким то неожиданным воспоминанием.
И, быстро отворив дверь, он вышел решительными шагами на балкон. Говор вдруг умолк, шапки и картузы снялись, и все глаза поднялись к вышедшему графу.
– Здравствуйте, ребята! – сказал граф быстро и громко. – Спасибо, что пришли. Я сейчас выйду к вам, но прежде всего нам надо управиться с злодеем. Нам надо наказать злодея, от которого погибла Москва. Подождите меня! – И граф так же быстро вернулся в покои, крепко хлопнув дверью.
По толпе пробежал одобрительный ропот удовольствия. «Он, значит, злодеев управит усех! А ты говоришь француз… он тебе всю дистанцию развяжет!» – говорили люди, как будто упрекая друг друга в своем маловерии.

Вы знаете, когда произошло Чесменское морское сражение? 1770 год и сегодня чествуют в России. Чесменский бой состоялся в Чесменской бухте в 1770 году, 24-26 июля (5-7 июля), на участке между островом Хиосом и западной оконечностью Анатолии. Известно, что в этом районе ранее происходили многочисленные между Венецианской республикой и Османской империей, между турецким и российским флотами. Баталия была частью Второго Пелопоннесского восстания 1769 года и предтечей грядущей греческой войны за суверенитет (1821-1829 годы).

Сегодня День воинской славы России отмечают 7 июля - это день победы российской флотилии над турецкой в Чесменской битве.

Предыстория

Многим знакома цифра 1770. Чесменское сражение произошло именно в этом году. После того как в 1768-м началась война русских с турками, Россия отправила пару эскадр в Средиземное море из Балтийского. Она хотела отвлечь внимание оттоманов от Первой архипелагской экспедиции (Черноморский флот), состоявшей тогда всего из шести

Двумя русскими эскадрами командовал адмирал Григорий Спиридов и английский советник, контр-адмирал Эльфинстон Джон, а ими руководил граф Орлов Алексей. В итоге опытным морякам удалось обнаружить флотилию османов на рейде в Чесменской бухте (западная ривьера Турции).

Под давлением Франции и влиянием польской проблемы в 1768 году Османская империя России объявила войну. К этому моменту на южной стратегической линии сохранялась та же обстановка, которая была в XVII столетии. У Российской империи не было своего флота на Чёрном и Азовском морях, где владычествовали морские силы Порты. Фактически Чёрное море являлось «Турецким озером». Приазовье, Северное Причерноморье и Крым контролировала Османская империя - эти земли являлись плацдармом для милитаризма против России.

Вторжение

Год 1770… Чесменское сражение… Почему оно произошло? В 1768-му, осенью, крымская конница вторглась на территорию России, начав войну. Враг был повержен и ретировался, но угроза оставалась. Северное Причерноморье превратилось в базовый театр военных действий, где армия России больше пяти лет боролась с вооружёнными силами Оттоманской Порты и Крымского ханства.

Задачи

Запомните число 1770. Чесменское сражение оно означает. На Чёрном море отсутствие флота необходимо было компенсировать. Именно поэтому в Петербурге решили отправить в Средиземное море эскадру из Балтийского и оттуда угрожать Турции. Базовой целью экспедиции была поддержка вероятного восстания христианских обитателей Балканского полуострова (прежде всего островов Эгейского моря и греческого Пелопоннеса) и угроза туркам с тыла.

Какие задачи должна была выполнить русская эскадра? Ей необходимо было разрушить морские коммуникации неприятеля в Средиземном море, удалить некоторые его силы (преимущественно флот) с причерноморской площадки боевых действий. При успехе эскадра должна была захватить важнейшие приморские пункты Турции и блокировать Дарданеллы. Основное место действия располагалось в Эгейском море или, как тогда излагали, в «Архипелаге Греции». Отсюда и произошло наименование «Греческая экспедиция».

Идея

Давно минул год 1770. Чесменское сражение люди помнят до сих пор. Кто придумал послать русские корабли к побережью Эгейского моря, пробудить и оказать поддержку восстанию пребывавшего там христианского населения против османов? Впервые эту мысль изложил тогдашний фаворит государыни Екатерины II Орлов Григорий. Вероятно, эту идею впервые сообщил будущий руководитель экспедиции граф Орлов Алексей, брат Григория, а тот лишь одобрил её и донёс до Екатерины.

Известно, что писал брату о проблемах подобного похода и войны в целом: «Ехать нужно до Константинополя и освободить всех благочестивых и православных от ига тяжкого. И скажу так, как государь Пётр I в грамоте сказал: а их, магометан неверных, согнать в песчаные степи на прежние их жилища. А здесь снова появится благочестие, и восславим нашего Бога всемогущего». В момент внесения проекта похода в Совет при императрице Орлов Григорий формулировал своё предложение таким образом: «Отправить, в виде круиза в Средиземное море пару судов и оттуда сделать противнику диверсию».

Некоторые специалисты утверждают, что Чесменское сражение 1770 года произошло из-за стремления России иметь независимый выход из Чёрного моря на просторы мировых океанов. И повод тогда не требовался.

Флотилии

А сейчас немного подробней рассмотрим год 1770, Чесменское сражение (русско-турецкий бой). Русская флотилия состояла из девяти трёх фрегатов (один 36-пушечный и пара 32-пушечных), 17-19 подсобных кораблей и бомбардирского судна «Гром» (10-пушечного).

Заметив 23 июня вражеский флот, стоявший за островом Хиос на якоре, наша армада на рассвете 24 июня (5 июля) 1770 года вошла в Хиосский канал, обособляющий названный остров от ривьеры Анатолии, с севера с попутным тихим ветром. Вдоль этого побережья, от Чесменского залива к северу, стояла в две линии на якорях османская армада.

В ней находилось 16 кораблей (из них было шесть 90- или 80-пушечных, а прочие, как и российские, оснащались 66 орудиями), 60 мелких судов и 6 фрегатов. Командовал Гассан-эд-Дин - капитан-паша. Он в тот момент находился в лагере на берегу, а его замещал Гассан-Бей (отважный алжирец), который рассуждал, что с кораблями врага нужно сцепляться и взлетать вместе с ними в воздух. Тем не менее его корветы не могли этому правилу следовать, так как стояли на якоре. В итоге русские с поднятыми парусами взяли инициативу в битве на себя.

Тактика Орлова

В году 1770 Чесменское сражение (русско-турецкий бой) сильно повлияло на ход дальнейшей истории. Известно, что внушительные силы неприятеля сначала поразили графа Орлова. Но, твёрдо надеясь на храбрость своих воинов и на Бога, он, посоветовавшись с капитанами и флагманами, решил турецкий флот атаковать. Орлов приказал создать шпринги (тросы, соединённые якорями, которые удерживают судно в нужном положении) на случай, если придётся встать на якорь против врага. Граф выстроил линию баталии и двинулся на турок в таком порядке:

Арьергард: корабли «Святослав» (адмирал Эльфинстон, шкипер Роксбург), «Не тронь Меня» (шкипер Бешенцов), «Саратов» (капитан Поливанов).
Авангард: «Евстафий» (адмирал Спиридов, капитан Круз), «Европа» (капитан Клокачев), «Трёх Святителей» (шкипер Хметевский).
Кордебаталия: «Трёх Иерархов» (граф Орлов Алексей, бригадир Грейг), «Януарий» (шкипер Борисов), «Ростислав» (капитан Лупандин).

Бой в Хиосском проливе

Чесменское сражение (1770 г., 7 июля) повернуло историю вспять. Для начала рассмотрим бой в Хиосском проливе, который произошёл 24 июня (5 июля). Русский флот согласовал план действий и подошёл к южной границе турецкой линии. После этого он развернулся и начал размещаться против судов противника. Флот Турции принялся палить с расстояния 3 кабельтовых (560 м) в 11:30-11:45. Русские корабли не стреляли в ответ до тех пор, пока не приблизились к неприятелю на дальность в 80 сражений (170 м) для ближнего боя в 12:00.

У трёх российских кораблей манёвр не получился: «Св. Януарий» вынужденно развернулся, прежде чем стал в линейку, «Европа» пропустила своё место, получила повреждение, ввиду чего развернулась и покинула строй, оказавшись позади «Ростислава», а «Три Святителя» с тыльной области обогнул второй корабль противника, прежде чем смог встать в шеренгу, в результате чего его ошибочно атаковал корвет «Три Иерарха».

Повреждение «Европы» привело к тому, что «Св. Евстафий» стал головным кораблём русской армады. На это судно был направлен огонь трёх линейных турецких кораблей (включая флагман османской флотилии «Бурдж-у-Зафер», которым командовал Гассан-паша). «Св. Евстафий» приступил к абордажу флагманского судна османской армады, до того как увидел на нём пожар. После того как пылающая грот-мачта «Бурдж-у-Зафера» свалилась на палубу корвета «Св. Евстафий», тот взорвался. Спустя 10-15 минут взлетел на воздух и «Бурдж-у-Зафер». Эльфинстон уверял, что русские фактически безрезультативны, и Спиридов с графом Орловым Фёдором (брат предводителя) покинули «Св. Евстафий» ещё до начала ближнего боя. Таким же образом избежал гибели и шкипер «Св. Евстафия» Круз. Спиридов возобновил руководство боем с корвета «Три Святителя».

Турки к 14:00 обрезали канаты якорей и ретировались под прикрытие береговых батарей в Чесменскую гавань.

Бой в бухте

Много солдат погибло в 1770 г. Чесменское сражение было одним из самых яростных. 25-26 июня (6-7 июля) произошёл бой в Чесменском заливе. Именно в нём турецкие брандеры создали два ряда из 7- и 8-линейных корветов, а остальные корабли разместились между этими рядами и побережьем.

Целый день 25 июня (6 июля) русские корабли обстреливали турецкую флотилию и прибрежные позиции. Из четырёх подсобных судов были изготовлены брандеры. В 17:00 бомбардирское судно «Гром» стало на якорь перед входом в Чесменский залив и начало обстреливать турецкий флот. В 00:30 к нему присоединилось линейное судно «Европа», а к 01:00 - «Ростислав», в кильватере которого прибыли брандеры.

«Ростислав», «Европа» и пожаловавший «Не тронь меня» сформировали линию с севера на юг, затеяв бой с турецкой армадой. В это время «Саратов» стоял на резерве, а фрегат «Африка» и «Гром» атаковали батареи на западном побережье залива.

В 01:30 или чуть раньше (согласно Эльфинстону, в полночь), вследствие пальбы «Не тронь меня» и «Грома», один из линейных кораблей турок взорвался: огонь перекинулся на корпус с горящих парусов. Языки пламени быстро перешли на иные корабли в гавани.

Итак, продолжаем рассказ о событии, которое произошло 7 июля 1770 г. Чесменское сражение должен изучить каждый. После того как в 02:00 взорвался второй турецкий корабль, российские суда прекратили пальбу, и брандеры вошли в залив. Два из них, находившиеся под командованием капитанов Дагдейла и Гагарина, турки расстреляли. Кстати, Эльфинстон утверждает, что погиб лишь брандер капитана Дагдейла, а судно Гагарина в бой идти отказалось. Далее один корабль, которым командовал Маккензи, сцепился с уже горевшим судном, а один (под управлением лейтенанта Д. Ильина) - прикрепился к 84-пушечному линейному корвету.

Известно, что Ильин поджег брандер, а сам покинул его на шлюпке вместе с командой. Судно взорвалось и подожгло большинство иных османских корветов. К 02:30 взорвались ещё три линейных корабля.

Примерно в 04:00 русские корабли отправили шлюпки, желая спасти ещё не горевшие два крупных судна. Тем не менее они смогли вывезти лишь одно из них - «Родос» 60-пушечный. С 04:00 до 05:30 взлетели на воздух ещё шесть боевых кораблей, а в 7-м часу - синхронно четыре. К 08:00 сражение в Чесменском заливе было окончено.

Последствия баталии

Чем хорош для отечественной истории 1770 год? Чесменское сражение какую пользу принесло России? После этого боя русский флот смог основательно нарушить связи турок в Эгейском море и изолировать Дарданеллы. Все эти нюансы сыграли важную роль при подписании мирного Кючук-Кайнарджийского соглашения.

По указанию Екатерины II, для восхваления победы в Большом Петергофском дворце был изготовлен памятный Чесменский зал (1774-1777 годы), были воздвигнуты два монумента к этому событию: Чесменская пилястра в Царском Селе (1778 год) и Чесменский памятник в Гатчине (1775 год), а также возведены Чесменский дворец (1774-1777 годы) и Чесменский храм святого Иоанна Предтечи (1777-1780 годы) в Санкт-Петербурге.

Чесменское сражение 1770 года увековечили в отлитых золотых и серебряных медалях, которые были изготовлены по повелению императрицы Екатерины Алексеевны. Графу Орлову Алексею разрешили приобщить к фамилии проименование, как тогда говорили, "Чесменский".

Наименования

Известно, что имя «Чесма» носил броненосец армады российской военной флотилии. По распоряжению Николая II Чесмой был наименован населённый пункт, который сегодня является селом Челябинской области.

А ещё в есть мыс Чесма - его так назвала экспедиция на клипере «Всадник» в 1876 году.

Президент Российской Федерации Владимир Путин в 2012 году, в июле, скрепил своей подписью поправки в закон «О памятных датах России и днях воинской славы». В итоге появился День победы русской флотилии над турецкой в Чесменском бою, который отмечается 7 июля.

Доклады

Историки до сих пор изучают год 1770: Чесменское сражение, причина которого уже известна, прославило Россию на весь мир. Известно, что Спиридов докладывал президенту коллегии Адмиралтейства в Петербурге графу Чернышову: «Благодарение Богу и честь Всероссийской флотилии! С 25-го на 26-е флот противника атаковали, разломали, разбили, сожгли, потопили, на небо пустили и в пепел превратили, и оставили на том месте ужасное бесславие, а сами принялись господствовать во всём Архипелаге нашей Всемилостивой Царицы».

А. Г. Орлов блестяще выразил чувства, навеянные Чесменской победой, в письме своему брату: «Здравствуй, государь, братец! Немного скажу тебе о нашем путешествии: зажегши везде огонь, принуждены были морею оставить. За ворогом со флотом пошли, к нему приблизились, сразились, схватились, разгромили, победили, развалили, отправили на дно и испепелили».

Во второй половине XVIII века противостояние России и Османской империи достигло своего апогея. Набиравшая силу Российская империя, при Петре I закрепившаяся на Балтике, стремилась выйти и на берега Чёрного моря, что категорически не устраивало южного соседа, за несколько столетий привыкшего к своему исключительному положению в регионе.

В 1768 году противостояние переросло в войну, которая продемонстрировала, что русская армия в сухопутных сражениях значительно превосходит своего противника.

Однако главной опорой Османской империи был большой военный флот, которому Россия на Черном море могла противопоставить лишь малочисленную Азовскую эскадру.

И тогда возник план противопоставить туркам куда более боеспособный Балтийский флот, отправив его в экспедицию к берегам Эгейского моря.

Нужно сказать, что императрице Екатерине Великой , в чьё правление борьба с турками стала главным приоритетом внешней политики России, пришлось восстанавливать флот на Балтике практически с нуля. Созданный Петром I Балтийский флот за полвека пришел в негодность, ибо преемники создателя Российской империи, вплоть до Екатерины II, не придавали ему большого значения.

В начале 1768 года, когда война ещё не была начата официально, но стала совершенно неизбежной, граф Григорий Орлов предложил императрице идею: отправить эскадру в Эгейское море и с её помощью поднять православные народы, находящиеся под гнётом османов, на восстание, что позволит оттянуть силы неприятеля от черноморского региона.

В январе 1769 года идея была оформлена в «Манифест к славянским народам Балканского полуострова», в котором русская императрица сулила военную помощь и поддержку православным братьям.

Общее руководство Морейской экспедицией было поручено брату фаворита императрицы Алексею Орлову , который, по некоторым данным, и был реальным автором данного плана.

Командование первой эскадрой экспедиции в составе 7 линейных кораблей, 1 бомбардирского корабля, 1 фрегата и 9 вспомогательных судов было поручено адмиралу Григорию Андреевичу Спиридову , который 6 августа 1769 года повёл корабли к цели.

33 несчастья

Сказать, что поход начался неудачно, — значит не сказать ничего. Через две недели самый мощный корабль эскадры «Святослав» из-за течи вынужден был лечь на обратный курс. Затем фок-мачту (переднюю мачту) потерял «Святой Евстафий». К моменту прибытия в Копенгаген, помимо поломок, на судах началась эпидемия, выкосившая 300 человек, из которых более 50 скончались. Спиридов взамен нанял несколько сотен датских моряков. Кроме того, вместо «Святослава» адмирал присоединил к своей эскадре линейный корабль «Ростислав», шедший из Архангельска на Балтику.

Потери людей из-за болезней и кораблей из-за поломок продолжались. В итоге до Гибралтара в середине ноября 1769 года добрался только один корабль — тот самый потерявший мачту «Святой Евстафий».

С грехом пополам к месту сбора подошли ещё несколько кораблей, в итоге эскадру в районе предполагаемых боевых действий составили семь судов: четыре линейных корабля, фрегат и два пинка.

Пожалуй, французы или англичане на этом бы остановились, но речь-то идёт о русских. Поэтому эскадра храбро добралась до берегов Греции, где и планировалось начать боевые действия.

Османский флот мог без проблем покончить с русской эскадрой, но турецкие лазутчики, похоже, даже не поняли, что вот этот плавающий табор и есть грозный военно-морской флот России.

А русские, ничуть не комплексуя по поводу внешнего вида, приступили к десантным операциям при поддержке восставших греков, захватив несколько городов, в том числе мощную крепость Наварин.

А в мае 1770 года на помощь Орлову и Спиридову прибыла вторая эскадра в составе четырёх кораблей и двух фрегатов под командованием контр-адмирала Джона Эльфинстона .

Путь второй эскадры мало чем отличался от пути первой — потерянные корабли, больные матросы, срочно нанятая замена, которую, правда, составили не датчане, а англичане.

В итоге к моменту встречи с флотом Османской империи объединённая эскадра имела в своём составе 9 линейных кораблей различной вооружённости, бомбардирский корабль, 3 фрегата и несколько малых судов, игравших вспомогательные роли. Общее число русско-датско-английских экипажей составляло около 6500 человек.

На абордаж!

24 июня (5 июля по новому стилю) русская эскадра, оперативное командование которой получил адмирал Спиридов, встретилась с турецким флотом в Хиосском проливе.

И. Айвазовский. Бой в Хиосском проливе 24 июня 1770 года. Фото: Public Domain

Турки, которыми командовали капудан-паши (адмиралы) Ибрагим Хусаеддин , Хасан-паша и Кафер-бей , располагали 6 линейными кораблями, 6 фрегатами, 19 галерами и шебеками и 32 вспомогательными судами с 15 000 человек на борту.

Однако, как показали дальнейшие события, интернациональные экипажи русских кораблей были на порядок профессиональнее своих оппонентов.

Адмирал Спиридов намеревался вступить в ближний бой и затем перейти к абордажу, поскольку при численном перевесе противника именно такой сценарий оставлял шансы на успех. Турки, в свою очередь, предпочитали артиллерийскую дуэль на дальних дистанциях, где у них было очевидное преимущество. Если же что-то пошло бы не так, капудан-паши намерены были отойти в Чесменскую бухту под защиту береговой артиллерии.

Первый бой в Хиосском проливе прошёл довольно сумбурно. Русские корабли нарушили боевой порядок и оказались в трудном положении. Ситуацию изменил Спиридов, смело бросив флагман «Святой Евстафий» против турецкого флагмана «Реал Мустафа». Несмотря на то, что «Евстафий» загорелся от турецких попаданий, русские пошли на абордаж. В ходе боя пламя с русского корабля перекинулось на турецкий, который тоже запылал. В итоге оба флагмана взорвались.

Такой поворот турки сочли крупной неудачей и укрылись в Чесменской бухте.

Четвёртый брандер лейтенанта Ильина

Русские принялись обстреливать бухту, в которой укрылся неприятель. Были подготовлены 4 брандера — небольшие корабли-мины, использовавшиеся для диверсий.

Вечером 25 июня (6 июля по новому стилю) русские корабли, стоящие на рейде бухты, завязали с турками артиллерийскую дуэль.

В результате огня с русских судов в 1:30 ночи 26 июня (7 июля) загорелся и взорвался один из турецких кораблей. Его обломки спровоцировали пожары и на других кораблях.

В 2:00 в бухту вошли 4 русских брандера. Два брандера турки расстреляли, третий сцепился с уже горящим кораблём и не нанёс противнику серьёзного вреда.

Всё компенсировал четвёртый брандер, которым командовал лейтенант Дмитрий Ильин . Его брандер сцепился с 84-пушечным линейным кораблём. Ильин поджёг брандер, а сам вместе с командой покинул его на шлюпке. Корабль взорвался и поджёг большинство оставшихся турецких кораблей.

И. Айвазовский. «Чесменский бой». Фото: Public Domain

Пожары и взрывы охватили всю бухту. К утру русские моряки уже не вели огня по противнику, а занимались противоположным делом — спасали жизни плавающих в воде турок с уничтоженных кораблей.

Утро открыло картину ужасающую для турков и восхитительную для русских. Было уничтожено 15 линейных кораблей и 6 фрегатов османского флота, в качестве трофеев русским достались 1 линейный корабль и 5 галер. Потери русского флота состояли из 1 линейного корабля и 4 брандеров. Соотношение потерь в живой силе было ещё более сокрушительным — около 650 у русских против 11 000 у турок.

По подвигу и награда

Адмирал Спиридов доложил президенту Адмиралтейств-коллегии графу Чернышову : «...неприятельский флот атаковали, разбили, разломали, сожгли, на небо пустили, потопили и в пепел обратили, и оставили на том месте престрашное позорище, а сами стали быть во всём Архипелаге нашей Всемилостивейшей Государыни господствующи».

Удар, нанесённый по турецкому флоту в Чесменском сражении, серьёзно повлиял на ход войны, позволил русским кораблям не только нарушить коммуникации противника в Эгейском море, но и блокировать Дарданеллы. Несмотря на то, что русско-турецкая война длилась после Чесменского сражения ещё четыре года, во многом её победный для России исход был предопределён триумфом русского флота.

Императрица Екатерина Великая щедро наградила героев сражения и повелела увековечить память о нём. Для прославления победы был создан мемориальный Чесменский зал в Большом Петергофском дворце, воздвигнуты два памятника: Чесменский обелиск в Гатчине и Чесменская колонна в Царском Селе. Также были построены Чесменский дворец и Чесменская церковь святого Иоанна Предтечи в Петербурге.

Чесменская колонна в Царском Селе. Фото: www.russianlook.com

Граф Алексей Орлов, инициатор экспедиции, завершившейся громкой победой, получил право присоединить к фамилии наименование Чесменского.

Чесменское сражение стало одной из самых ярких страниц в летописи русского флота. В июле 2012 года президент России Владимир Путин внёс в перечень дней воинской славы 7 июля — День победы русского флота над турецким флотом в Чесменском сражении.

Чесменское сражение 1770 г. - морское сражение в Эгейском море у западного побережья Турции между русскими и турецкими флотами. Является одним из крупнейших сражений эпохи парусного флота. Оно делится на два этапа: первый этап - бой в Хиосском проливе 24 июня (5 июля); второй -уничтожение турецкого флота в Чесменской бухте в ночь на 26 июня (7 июля).

В конце июня 1770 г. объединенная русская эскадра обнаружила турецкий флот на рейде Чесменской бухты. В ее составе было 9 линейных кораблей, 3 фрегата, один бомбардирский корабль, а также 17 других судов и транспортов с общим вооружением около 740 орудий. Турецкий флот, которым командовал капудан-паша Ибрагим Хусамеддин-паша, насчитывал 16 линейных кораблей, 6 фрегатов и около 50 вспомогательных судов с 1430 орудиями. Таким образом, неприятельский флот имел двойное численное превосходство в силах.

Турецкие корабли были построены в две дугообразные линии. В первой находилось 10 линейных кораблей, во второй - 6 линейных кораблей и 6 фрегатов. Вспомогательные суда стояли за второй линией. Построение флота было чрезвычайно тесным, полностью могли использовать свою артиллерию только суда первой линии.

После уничтожения кораблей первой линии удар предназначался по кораблям второй линии. В этом проявилось новаторство Спиридова как флотоводца, нарушившего правила линейной тактики, согласно которой требовалось вначале выстроить линию, параллельную противнику. Такое построение было связано с риском, т.к. русские, сближаясь с противником, подвергались продольному огню артиллерии турецких кораблей. Расчет Спиридова был построен на быстроте сближения.

Утром 24 июня (5 июля) русская эскадра вошла в Хиосский пролив и по сигналу главнокомандующего Алексея Орлова, находившегося на линейном корабле «Три Иерарха», построилась в кильватерную колонну. Головным шел корабль «Европа», за ним - «Евстафий», на котором держал свой флаг командующий авангардом адмирал Спиридов. Около 11 часов русская эскадра в соответствии с ранее разработанным планом атаки повернула влево и почти под прямым углом начала спускаться на противника. Чтобы ускорить выход на дистанцию артиллерийского залпа и развертывание сил для атаки, русские корабли шли в сомкнутом строю.

Бой в Хиосском проливе. Фрагмент. Художник П.-Ж. Волэр

Около полудня турецкие корабли открыли огонь по русским кораблям. Спиридов приказал атаковать флагманский корабль турок «Реал-Мустафа». Во время абордажного боя команд «Евстафия» и «Реал-Мустафы» турецкий корабль загорелся, пламя перекинулось на русский корабль, и оба они взорвались. Адмирал Спиридов успел до взрыва покинуть «Евстафий». С гибелью турецкого флагманского корабля управление неприятельским флотом было нарушено. Вот что за-писано в журнале флагманского корабля «Три иерар-ха»: «Проходя мы близко неприятельского флота, ста-ли палить по нем из пушек с ядрами, что происходило и с прочих нашего флота кораблей; и оное сражение происходило до исхода 2 часа, а в исходе 2 часа весь турецкий флот снялся с якоря и пошел в местечко Чесма, и стал там на якорь. В 2 часа поворотили мы через оверштаг». Под сильным артиллерийским огнем кораблей эскадры Спиридова турецкий флот в беспорядке отступил в Чесменскую бухту. Таким образом, в результате первого этапа сражения, продолжавшегося около двух часов, погибло по одному кораблю с каждой стороны, а инициатива полностью перешла к русским.

Схема морского сражения в Чесменском заливе. 6/7 июля 1770 г.

В сражении русские матросы проявили исключительный героизм и мужество. Так, например, во время абордажного боя «Евстафия» и «Реал-Мустафы» один из матросов хотел захватить турецкий флаг, но ему при этом прострелило руку, когда же он протянул другую руку, то ему была нанесена рана клинком. Тогда он, вцепился зубами в полотнище флага.

На следующий день был созван военный совет под предсе-дательством главнокомандующего А.Г. Орлова, в кото-ром участвовали Г.А. Спиридов, С.К. Грейг, Д. Эльфинстон, Ю.В. Долгоруков, И.А. Ганнибал и другие командиры. Орловым и Спиридовым было решено, ис-пользуя ночной бриз, дувший с моря на берег, сжечь турецкий флот в Чесменской бухте. В воспо-минаниях Г. А. Спиридова об этом сказано так: «Итак, не мешкая нисколько, согласно с графом Алексеем Григорьевичем, так и с другими флагманами, с которы-ми со всеми и всегда согласно действовал, дал диспо-зицию для сожжения всего турецкого флота» . Был создан специальный отряд под командованием младшего флагмана С.К. Грейга в составе 4 линейных кораблей, 2 фрегатов и бомбардирского корабля «Гром». Орлов приказал Грейгу немедленно направить «Гром» к Чесменской бухте и, пока турки находились в замешательстве, не-прерывно метать бомбы в турецкие кораб-ли, что и было исполнено . Одновре-менно начали готовить четыре брандера .

Эпизод морского боя. Художник Якоб Филипп Гелерт. Картина написана художником в 1771 году как часть общей работы, посвященной Чесменскому сражению

В ночь на 26 июня (7 июля) отряд Грейга вошел в бухту. Линейные корабли «Европа», «Ростислав» и «Не тронь меня», образовали линию с севера на юг, вступили в бой c турецкими кораблями. 66-пушечный «Саратов» стоял в резерве, а «Гром» и фрегат «Африка» атаковали батареи на западном берегу. Вскоре взорвался первый турецкий корабль. Горящие обломки от этого взрыва забросали другие корабли в бухте. После взрыва второго турецкого корабля российские корабли прекратили огонь, а в бухту вошли брандеры. Три брандера по различным причинам не достигли поставленной цели и только один под командованием лейтенанта Д.С. Ильина выполнил поставленную задачу. Под огнем противника он подошел к 84-пушечному турецкому кораблю и поджег его. Команда брандера вместе с лейтенантом Ильиным села в шлюпку и покинула горящий брандер. Вскоре на турецком корабле произошел взрыв. Множество горящих обломков разлетелись по всей Чесменской бухте, распространив пожар почти на все корабли турецкого флота.

К утру было сожжено и потоплено 15 турецких линейных кораблей, 6 фрегатов и свыше 40 вспомогательных судов; лишь один линейный корабль «Родос» с 5 галерами захвачен в плен; погибло 10-11тыс. человек. Русский флот потерь в кораблях не имел; погибло 11 человек .

Участник событий князь Ю. Долгоруков писал впоследствии: «Вода смешанная с кровью и золою, получила прескверный вид. Трупы людей обгорелые плавали по волнам, и так ими порт наполнился, что с трудом можно было в шлюпках разъезжать» .

Весть о славной победе флота Российского вскоре достигла Петербурга. Екатерина II писала графу Орлову: «Европа вся дивится великому нашему подвигу и с любопытством обращает теперь на вас, исполнителя оного, свои взоры; безпристрастные все радуются успехам нашим и желают оным распространения и прочности; напротив того, державы, славе и возвышению империи нашей завиствующие, и на нас за то злобствующие, раздражаясь от часу более в неистовой своей ненависти, усугубляют, вопреки, коварства и ухищрения свои» .

Императрица щедро наградила всех отличившихся: адмирал Спиридов был пожалован орденом Св. Андрея Первозванного, граф Федор Орлов и командор Грейг получили орден Св. Георгия 2-й ст., 3-й степени ордена Св. Георгия были удостоены капитаны Федот Клокачев и Степан Хметевский, ряд офицеров, в том числе и командиры всех брандеров, получили крест ордена Св. Георгия 4-й ст.

Главнокомандующий всеми русскими силами на Средиземном море Алексей Орлов с этого момента получил почетную прибавку к фамилии - «Чесменский», а за «храброе и разумное предводительство флотом и одержание знаменитой на берегах Ассийских над турецким флотом победы и совсем оный истребивший» он был пожалован высшей степенью ордена Св. Георгия. Кроме того, графу был присвоен чин генерал-аншефа, даровано право поднимать кайзер-флаг и внести его в герб.

Чесменский бой имел важное военно-политическое значение. Турция, лишившись флота, вынуждена была отказаться от наступательных действий против русских в Архипелаге, сосредоточив свои силы на обороне пролива Дарданелл и приморских крепостей. Всё это сыграло важную роль при заключении Кючук-Кайнарджийского мирного договора. Сражение явилось свидетельством дальнейшего роста морского могущества России.

По распоряжению Екатерины II для прославления победы была воздвигнуты Чесменская колонна в Царском Селе (1778), а также построены Чесменский дворец (1774—1777) и Чесменская церковь святого Иоанна Предтечи (1777—1780) в Санкт-Петербурге. В память о Чесменской победе были отлиты золотые и серебряные медали. Имя «Чесма» носил эскадренный броненосец российского военного флота.

В июле 2012 г. Президент Российской Федерации В.В. Путин подписал поправки в закон «О днях воинской славы и памятных датах России», которые дополняют перечень дней воинской славы датой 7 июля - Днём победы русского флота над турецким флотом в Чесменском сражении.

Чесменская колонна в Екатерининском парке Царского Села. Установлена в 1776 г. по проекту архитектора Антонио Ринальди.

Материал подготовлен в Научно-исследовательском
институте военной истории Военной академии
Генерального штаба Вооруженных сил
Российской Федерации

_________________________________________

В последующие годы в Средиземное море были направлены еще три эскадры. Эта экспедиция позднее получила название первой Архипелагской.

Капудан-паша - титул командующего флотом Османской империи.

Соколов А. Архипелагские кампании // Записки гидрографического департамента Морского министерства. 1849. Ч. 7. С. 290.

Цит. по.: Дмитриев С.С. Чесменская победа. М., 1945. С. 33.

Собственноручный журнал капитан-командора С. К. Грейга (в Чесменском походе) // Морской сборник. 1849. Т. 2. С. 805.

Брандер - небольшое судно, наполненное легковоспламеняющимися веществами и предназначавшееся для сожжения неприятельских кораблей. Он имел абордажные крючья для сцепления с кораблем противника.

Веселаго Ф. Краткая история русского флота. М., 1939. С. 99.

Цит. по: Морской сборник, 1855. № 6. С. 332.

Цит. по: Сборник императорского Русского исторического общества. Т. 1. СПб., 1867. С. 40.